30.05.2014 в 00:12
Пишет УРАН!БОРЩ:Волшебство, которого нет. Глава вторая.
Авторы: Das!Борщ [идея, сеттинг и иллюстрации: Das_diz, сюжет и изложение: Mahonsky и Johnny Muffin ]
Персонажи: Артур Кёркленд, Франсис Бонфуа, Арчибальд.
Жанр: фентези!АУ, самоирония, приключения,дипломная работа
Рейтинг: pg-13
Саммари: Как известно, время легенд и великих свершений, небывалых квестов и сказочных приключений сходит на нет, едва мир покидает магия. Но у Артура Кёркленда всё не как у людей.
Глава вторая. Маг, гаргулья и боевой шарф.
- Ну, наконец-то. Долг платежом кра… — вышедший из сумрака господин запнулся поперёк народной мудрости и огляделся по сторонам. — Где ж этот старый хрыч?
- Дед умер. — Артур, спохватившись, что едва ли не впервые в жизни дал конкретный исчерпывающий ответ, тут же поправился. — Наверное.
- А. Ну, тогда я пошёл, — господин развернулся, да так круто, что кисти шарфа, плотным узлом свалявшегося вокруг шеи, хлестнули мага по лицу. Загадочный незнакомец уже ступил было одной ногой в черноту, из которой явился, как вдруг…
- Стоять! ─ Артур щёлкнул пальцами.
Чучело кабана, метнувшись, загородило собой проход. Артур неловко прочистил горло и сделал вид, будто так и было задумано: прежде юный маг закрывал порталы лучше всех на курсе. И не подручными предметами.
- Занятно, — задумчиво пробормотал потусторонний тип, глядя в стеклянные глаза кабана, — а не тот ли это…
Артур по примеру чучела бросился вперёд. Под ногами захрустела каменная пыль.
- Эй вы, в шарфе! Я не знаю, чем вы обязаны моему деду, но я его внук. Поможете мне — расплатитесь с ним.
- Годится, — теперь таинственный должник смотрел уже в глаза Артуру. Сверху вниз. Весьма сверху. Последний чувствовал себя неуютно, ибо черты лица незнакомца беспрерывно и неуловимо менялись, отчего казалось, будто на тебя глядит пустота. — Чем я могу помочь?
- Он, — маг кивнул в сторону Франсиса. — Оживите его.
- Не годится, — кажется, спаситель и сам был раздосадован тем, что возможность вернуть долг обломилась. — Он не вы.
- В зелье, которое выпил гаргойль, есть капля его крови. — Арчибальд, решив, что ни положение, ни Франсиса обделённый вежливостью подопечный не спасёт, выпорхнул из-за спины Артура. Дедов должник обернулся на фея.
- Занятно, — казалось, в большей степени его заинтересовали не слова, но состояние здоровья Арчибальда.
- Так что, — продолжил тот, — они родственники. Чисто технически. Посмертно. Кроме того, этот джентльмен весьма богат и отнюдь не жаден. В случае успеха он не поскупится на вознаграждение.
Возникла напряжённая пауза. Артур судорожно сжимал кулаки. Странный субъект задумчиво прищёлкивал языком. Арчибальд шмыгал носом, пожелтевшие крылья коптили. Кабан попахивал нафталином. И только виновник спонтанно образовавшегося консилиума ничего не предпринимал. Впрочем, у него имелись на то объективные причины.
- То есть сначала вы его покрошили, а теперь желаете оживить? — наконец-то оборвал тишину незнакомец. Казалось, всё это время он думал не над тем, как поступить, а над тем, как сформулировать фразу: сухой рычащий акцент с внезапными и мягкими, как комочки в манной каше, нотками, проявлявшийся тем сильнее, чем длиннее было предложение, выдавал иностранца.
- Да.
- Чтобы снова покрошить?
-Да. То есть нет. То есть да, но как-нибудь потом.
- Ясно.
Даже неуловимая изменчивость лица не могла скрыть того, что господину в шарфе ни черта не ясно. Однако он не стал тратить время на выявление конфликта, ставшего причиной столь непростых взаимоотношений, а принялся за дело: опустившись на колени перед окаменевшим созданием — всё же человеком, если пренебречь рогами, копытами и костистыми отростками — приложил ладонь к белой мраморной коже лба и зашептал что-то неразборчивое на тарабарском языке. Из-под пальцев как будто исходило синеватое свечение, тут же растворявшееся в тёмном ночном воздухе, отчего очертания лица Франсиса казались такими же призрачно обманчивыми, как и у самого мага. Свободной правой рукой тот начертал над грудной клеткой гаргойля символ, похожий на латинский игрек, окунул пальцы в мерцание, исходящее от буквы, что-то отодвинул и вытянул наружу серебристые волокна и сгустки.
- Некропсис. Секцис…Пост мортем.
С замиранием сердца наблюдал Артур за творящейся пред его взором магией, что в их глубоко гуманистическом просвещённом королевстве была под строжайшим запретом. Со страстным интересом учёного он запоминал, как огромная рука с неровно остриженными ногтями сжимает и разжимает светящийся серебристый комочек, от которого ниспадают вниз в грудную клетку Франсиса длинные волокна. С отвращением цивилизованного человека юный чародей отвёл взгляд, когда варвар оторвал что-то, вероятно, бывшее ненужным, и сунул в карман долгополого пальто. Хорошо, не съел.
Но вот оставшиеся нити и сгустки вернулись туда, откуда были изъяты. Маг стёр ладонью мерцающий знак и, глубоко вздохнув, посмотрел на Артура.
- Что ж, ― незнакомец отнял руку от головы гаргойля. В состоянии последнего положительной динамики не наблюдалось. ― У меня для вас две новости. Одна плохая, другая хорошая. С которой начинать?
Артур только было заикнулся о хорошей, как господин в шарфе продолжил:
- Начну с плохой. Я не умею воскрешать мёртвых.
Артур почувствовал, как только-только затеплившаяся надежда рассыпается в снежную пыль под шквалом холодного отвлечённого голоса. Он ведь почти поверил, что иностранец сможет помочь. Варварская магия, запрещенные заклинания…Как же так?
- И хорошая новость, ― не размениваясь на трагические паузы, продолжал тем временем колдун, ― ваш друг не умер.
Артур моргнул.
- Но он не дышит.
- Не беда, случается.
Последовал ещё один продолжительный глубокий вздох. Очевидно, варвар, протирая руки шарфом (или же шарф сам, по собственной воле, протирал ему руки?), преодолевал внутри себя языковой барьер. К тому моменту, как руки были протёрты до локтя (а Артур, томясь ожиданием, не единожды успел подумать о том, не следовало ли сделать то же перед процедурой колдовства), незнакомец наконец-то заговорил:
- Дело в том, что заклятие, наложенное на вашего врага, в силу причин, мне неизвестных, дало сбой. Именно поэтому (а также не без вашей помощи) ваш друг разбит и недвижим. Я собрал по частям то, с чем не справились вы, ─ на этом месте Артур нервно хмыкнул, Арчибальд сделал вид, что сморкается, а господин из портала продолжил так, словно читал заученный текст. ─ Что же касается недвижимости, то вам не о чем беспокоиться: на моей родине махинациям с недвижимостью магов обучают с пелёнок. Так что с рассветом ваш враг сделается здоровым и шевелящимся.
- Значит, мы в расчёте?
Арчибальд в изумлении посмотрел на своего подопечного: первый раз на его памяти Артур сказал «спасибо», ведь именно так следовало трактовать слова, выскочившие изо рта чародея будто бы невольно.
- Не благодарите прежде времени, ─ вероятно, в далёких неведомых землях колдуна такой этикет был в порядке вещей. — Моё колдовство спадёт следующей же ночью. Проклятие может снять лишь тот, кто его наложил.
- Что за проклятье?
- Трудно сказать. Куда важнее то, кто именно проклял вашего друга. ― Господин в шарфе доверительно замолчал, Артур почувствовал тревогу. ― Постарайтесь вспомнить. Может, это были вы?
- Я бы рад. Но три недели назад меня одолел неколдуй.
- Три недели назад. Занятно.
- Именно. Редкий, тяжёлый случай.
- К чёрту случай. А когда прокляли вашего врага?
- Без недели месяц как.
- Занятно, ─ иностранец задумчиво склонил голову, шарф услужливо поскреб ему подбородок.
- Ничего занятного. У него врагов хватает.
- А у вас?
В смешанных чувствах Артур посмотрел в сторону гаргойля.
- У меня нет друзей. Этого достаточно.
- Вот оно что. Видите ли, три недели назад у меня тоже начались неприятности. Мне кажется, враг у нас общий. Вероятно, мне придётся задержаться.
Сказав так, господин, имеющий неприятности с лицом (именно так решил для себя Артур), сел и принялся ждать рассвет. Из-под задравшегося пальто ослепительно сверкнули белые голые ноги, наспех обутые в расшнурованные сапоги.
- Позвольте полюбопытствовать, ― у Артура дёрнулась щека. Освободив пространство речи под едкую паузу, он хотел уже спросить, является ли подобное обмундирование, вернее, его недостаток, нормальным в тех местах, откуда прибыл колдун, как тот, хлопнув по шарфу, молниеносно сделался одетым: костюм был хорош и стоил дороже, чем всё артурово наследство с подвалом вместе взятые.
- Позвольте полюбопытствовать, — Артур был непотопляем, — как вас зовут?
Где-то за спиной усмехнулся Арчибальд, довольный стремительно прогрессирующими социальными навыками своего подопечного. Колдун вперил взгляд во мрак ночи, очевидно, высматривая там вымышленное имя по вкусу. Но то ли мрак оказался бессловесным, то ли не нашлось в нём ничего путного — лишь хмыкнул и почесал нос. Расплывчатые очертания лица пошли волнами.
- Допустим, Ёхан Шнапс.
- Допустим, из страны крестобрюхих?
- Допустим, псевдоним. Сценический. Покойный батюшка вёл семейное дело.
- Дело?
- Что-то вроде цирка.
Артур не посчитал нужным удержаться от презрительной усмешки.
- Использовать магию на потеху толпе?
- На потеху? Почему же сразу — на потеху?
- Так цирк ведь.
- Ну. Наш цирк был не очень весёлым.
Артур решил, будто Ёхан чего-то не договаривает, но виду не подал.
- В таком случае неудивительно, что вам приходится раздавать отцовские долги. Кстати, я Артур Кёркленд, достойный внук своего гениального деда, — гордо расправив хоть и старую, но добротную мантию, Артур церемонно сел и пренебрежительно махнул в сторону хранителя. — А этот старый чёрт с крыльями — Арчибальд. Фея, находится у меня в услужении.
Сидя верхом на книге, подлетел упомянутый слуга и, зависнув в воздухе между Артуром и Ёханом, выудил из кармана миниатюрную трубочку, которую немедля начал набивать курительной пыльцой. Если судить по цвету, её назначение было антипростудным. (Как известно, феи много курят и не всегда табак.)
- Во-первых, «фея» здесь ты, притом недоученная, а я дух-хранитель, — пара коротких свистящих вдохов, и трубочка задымилась. — Во-вторых, не я нахожусь в услужении, а ты — у меня на попечении, — на этом месте Арчибальд наставительно выдохнул в лицо Артуру облако серебристого дыма. — В-третьих, я ещё хоть куда. В-четвёртых, ты забыл представить Франсиса. И, соответственно, в-пятых, ничего, что вы расселись прямо на крыльях нашего каменного гостя? Я, конечно, не скульптор, но если при вочеловечивании у статуи чего-нибудь отломается, думаю, потом нашему памятнику свободной любви будет кой-чего не хватать.
Артур спешно подобрал подол мантии и с некоторой брезгливостью отступил в сторону. Проследив за перемещениями подопечного, Арчибальд выдохнул дымовую завесу аккурат в тот момент, когда маг раскрыл рот, чтобы выразить мнение о перечисленных пяти пунктах. Он даже хотел прибавить пару слов о пользе курения, но…
- А кабана как зовут?
Ёхан, не проявивший особого интереса к внутрисемейной перепалке и отмахнувшийся от потенциальной угрозы оттоптать пациенту что-нибудь важное, вернулся к пристальному созерцанию стеклянных глаз чучела. Впервые в жизни Артур почувствовал, каково это: не знать, что ответить.
- Э… Не знаю. Кабан. Питер.
- Вот оно что.
Время текло к рассвету медленно, но незаметно. Артур боролся со сном. Арчибальд менял порошки в трубке. Ёхан время от времени осторожно простукивал гаргойля, проверяя надёжность стыков и прочность камня. Тускли звёзды, светлело небо, вперемешку с туманом беззвучно шла вода по руслу реки. Где-то далеко на востоке уже копошилась заря. Франсис по-прежнему лежал спокойно, с каменным выражением лица, и, к сожалению всех собравшихся, это не было фигурой речи.
Постепенно пробуждался город, и верхний, и нижний. Над головами шагали, цокали копытами, гремели колёсами. Франсис лежал. Утро кренилось к полудню. Собравшиеся под мостом пребывали в глубоком замешательстве.
- Кхм, — подвёл итог безмолвному консилиуму Артур.
- М-да, — не смог не согласиться Арчибальд, выворачивающий наизнанку последний кисет с курительной пыльцой.
- Занятно, — пробормотал Ёхан, и на безликом лице как будто промелькнуло некоторое подобие чувства вины.
- С другой стороны, он и прежде жаворонком не был, — Артур повел плечами.
- Прежде он и статуей не был. — Арчибальд поскреб подбородок. — Колдун заморский, ты что натворил? В саду его теперь ставить, что ли?
- Думаю, ему нужно напутствие, — пожалуй, словам Ёхана можно было бы поверить, когда б к уверенности не примешивалась импровизация.
- И какое же? Плодитесь и размножайтесь? — юный маг нервно хмыкнул. Всякий раз, исполнившись чувств, он смущался и выдавал какое-нибудь из дедушкиных изречений. Иногда наобум.
- Я бы сказал: крошитесь и просыпайтесь.
Арчибальд, имевший характер азартный и безудержный, уже готов был предложить ещё парочку вариантов, но…
- Цыц! — Ёхан кивнул в сторону Франсиса: камень на шее лопнул, словно скорлупа и трещина, ведомая легким ритмом, поползла вверх и стала разрастаться в стороны. Раз-раз, раз-раз, раз-раз... цок-цок.
- Это же…
С левой стороны моста, прорываясь сквозь сутолоку дорожных звуков, становясь всё явственнее, доносился перестук каблучков. Не было ни сверху, ни снизу такого человека, который бы не знал, что ровно в половину первого дочь начальника городской стражи, недоступная прелестница, повсюду сопровождаемая сердитым братом, идёт по мосту из нижнего города в верхний, чтобы принести папе свежих булочек к обеду. Милая семейная традиция, о нерушимость которой разбилось вдребезги не одно пылкое сердце. Вот и сейчас, чем ближе подходила нежная Эрика, тем, тоньше становились каменные покровы на теле Франсиса. Вот её ножка ступает прямо над ними — лопается камень, сковывавший сердце благородного дворянина.
Процесс вочеловечивания был столь стремителен, что ни фей, ни оба колдуна и глазом моргнуть не успели, а Франсис уже карабкался вверх, к перилам моста, смахивая попутно остатки каменной скорлупы.
- Господин Ёхан, — брови Артура странно подёргивались, уши стремительно краснели. — Просто убейте его. И мы в расчёте.
Но колдун как будто вовсе не слышал отчаянной мольбы. Он разглядывал ожившего.
- Занятно. Стойте, пожалуйста.
Кисти шарфа вспорхнули ввысь, ухватили дворянина за голые щиколотки и рванули вниз. Тот рухнул на доски так изящно, будто подобная сцена повторялась в его жизни из утра в утро вот уже не первый год.
- Мы незнакомы. Меня зовут Ёхан, и вы должны мне денег.
Нечто угрожающее крылось в непроходимой вежливости, с которой изъяснялся обладатель рукастого шарфа. Однако Франсису как будто полегчало: изумлённо проморгавшись, он огляделся по сторонам.
- Мне нужно догнать Эрику…
- Сначала вы мне скажете, кто вас проклял, а потом можете бежать за той дамой и умирать со стрелой в голове, хорошо?
- Представить не могу, кто этот злодей, — поднявшись ещё более изящно, чем упал, недавний гаргойль принялся придирчиво изучать лохмотья, в которые превратилась одежда: подтянул, подвязал, оторвал — и вот уже под мостом стоит не оборванец, но знатный франт в карнавальном костюме бродяги. — Если вам, месье, позарез нужно кого-нибудь арестовать, берите его. — Франсис махнул в сторону Артура. — Он меня почти что убил.
Почти что убийца лишь скрипел зубами. В скрипе этом тесно переплелись негодование, отчаяние и злость: разве можно признаться своему лучшему врагу в том, что пожертвовал неприкосновенным запасом своего наследства, чтобы спасти его? Разве можно рассказать заклятому другу о том, что едва не убил его по неосторожности, а не по расчёту? Впрочем, душевные метания Артура остались незамеченными, беседа шла своим чередом.
- Я не из полиции, у меня здесь личный интерес.
- О! И как же зовут ваш интерес? ─ оживился рыцарь любви. ─ Я вам с радостью помогу.
- Поможете. Если вспомните, кто вас проклял.
Глаза Франсиса, полыхнувшие было любопытством, наполнились скукой. По его горячему убеждению, жизнь, особенно в первой половине дня (до пяти часов вечера), должна быть наполнена исключительно приятными и красивыми вещами. Решать проблемы в первой половине дня — противоестественно (равно как и во второй, ведь в это время суток их должно создавать). Однако было очевидно, что господин, назвавшийся Ёханом, так просто не отстанет.
- Это потребует времени: мне нужно подумать о каждой даме, которую я люблю.
- Должно быть, у вас большое сердце.
- И короткая память, ─ добавил Артур, несколько задетый тем, что не принимает участия в беседе взрослых людей.
- Артюр, память не самый важный орган в теле мужчины, в твоём возрасте пора бы знать, — ловко парировал Франсис и тут же, не менее ловко избегая словесной баталии, обратился к Ёхану. — Вы, кажется, упоминали о деньгах. Сколько я вам должен?
- Я ещё не решил.
- Просто чудно, — радость Франсиса была искренней. Столь же искренним было непонимание прочих собравшихся. — Хотя бы с этим мне не придётся возиться прямо сейчас.
- Прямо сейчас, джентльмены, — церемонно и наставительно начал Арчибальд, ─ я обращаю ваше внимание на то, что перечислять имена врагов следует не под мостом, но в уютной гостиной, предварительно уволив, либо убив всех слуг в доме.
- Иными словами, — Артур изумлённо вздернул бровь, — ты готов отдать жизнь за моё гостеприимство?
- Иными словами, мой непрозорливый друг, он приглашает нас ко мне, ведь у тебя нет уютной гостиной.
- У тебя везде уютно, где есть голая женщина.
- Уютно — там, где она может появиться. Добровольно.
- Что-то не припомню, чтобы тебя приводили на аркане.
- Мой целомудренный друг, кажется, тайна твоей невинности разгадана: ты не в состоянии отличить голую женщину от лучшего друга…
Перепалка всё длилась и длилась. За это время Арчибальд где-то разжился курительной пыльцой, а Ёхан затворил портал, после чего вся компания (под аккомпанемент перебранки), не привлекая внимания горожан, отправилась вверх по мосту. Впереди шёл, разумеется, Франсис, потому как лишь он знал дорогу к собственному дому. Артур шествовал почти что вровень и, памятуя о том, что всякий раз забывает о месте жительства Франсиса, как о дурном сне, старался не ускорять шаг, что было весьма затруднительно ввиду разгорячённого спора. Третьим следовал Ёхан. Он то молчал, то бормотал что-то в шарф. Чуть поодаль парил на книге Арчибальд, разрывающийся между желанием поболтать и всё-таки подслушать, о чём именно бубнит колдун. Завершало шествие чучело кабана, покорное, словно сдавшийся врагу корабль на буксире. Видит бог, из всей честной компании кабан выглядел наиболее естественно.
- Вот же она! Прелестница…
- Номер сто двадцать пять.
Гостиная и впрямь была уютной. Старинные кресла поскрипывали, но добротно держали вес любого посетителя и, казалось, нет такого человека, которому бы было неудобно в них присесть. Софа зарождала в каждом, даже самом унылом скептике желание раскинуться с бокалом вина или томатного сока (ведь и скептики, случается, бывают трезвенниками). Драпировки на стенах, пара старинных канделябров с огарками свечей, тонкий, но мягкий ковёр, скрадывающий звук шагов ─ казалось, хозяин старается поддерживать здесь ощущение организованной небрежности и чистоплотной неубранности. Гостиная была в полном распоряжении собравшихся: Франсис выплатил слугам внеочередное жалование и, распорядившись подать гостям поздний завтрак, плавно переходящий в лёгкий обед, велел отправиться к ратуше и устроить там забастовку в знак протеста против надругательства над красотой, которое происходило всякий раз, когда жители нижнего города принаряжались в модных салонах верхнего города.
День был в самом разгаре, хозяин дома, всё это время трепетно перебиравший сокровища своих любовных переписок, победоносно взмахнул маленьким конвертом. Едва ощутимо пахнуло запахом лёгких игристых вин и невесомым южным ветром. Артур глянул на Франсиса тем же скучающим взглядом, каким прежде бороздил просторы глобуса, истыканного шпильками в тех местах, где, предположительно, проживали наиболее вероятные враги. Глобус сделался похожим на ежа.
- Да нет же, теперь-то я вспомнил. — В порыве уверенности Франсис смахнул с земного шара все колючки. — Сладкоголосая прелестница Веве Варгас: рыжие кудряшки, а глазки-глазки… нет, глазки не помню, не разглядел. Помнишь, нет? Жуткий скандал был, ну же! Прошлым летом она вместе с женихом гостила здесь у своего дедушки. Припоминаешь? Ты мне ещё дал кое-какой порошок, а потом вдруг выяснилось, что прелестница на самом деле прелестник, Венециано, и что её, то есть его, хотели обманным образом спихнуть замуж. Бедный мальчик.
- Венециано?
- Да нет же, Людвиг, жених, — Франсис хлопнул конвертом о стол, — говорят, с тех пор он сторонится девиц. Такая травма. Загубленная юность. А всё твой порошок.
- А всё твои длинные руки.
- Постойте. — Ёхан, которому с непривычки непросто было переключаться с верхнегородского диалекта Франсиса на нижегородский Артура, заговорил на их смеси, так что теперь с трудом внимали оба спорщика. — Не тот ли это самый Людвиг, старший брат которого был феодалом чёрного замка?
- Почему же был? И сейчас есть, теоретически. Старшего зовут Гилберт, он мой закадычный друг. Он недавно исчез.
- Не без моей помощи.
- Что ты сказал?!
Письма взлетели в воздух. Франсис вскочил на ноги и схватился за лежавший под рукой нож для конвертов, вознамерившись тут же наделать в новообразовавшемся враге дырок, но замешкался на секунду: обеспокоившись не то перспективой чистить диваны от крови, не то идеями гуманизма, не то утратой единственного источника информации о состоянии друга. Шарф Ёхана, не обременённый душевными метаниями то ли ввиду отстутствия души, то ли ─ её, души, черствости, схватился за Франсиса, сжав того поперек тела так, что затрещали рёбра. Благородный юноша вцепился свободной рукой в агрессивную ткань, перехватил нож и приставил к шарфу, решив, видимо, проткнуть его вместе со своим животом. Мутное лицо мага оставалось спокойным, словно такой поворот событий был для него делом будничным.
Артуру вдруг вспомнилось, как однажды в Колдулище, ещё в первом семестре, им читали курс со смешным названием «Культура общения в ситуации рукопашного боя с применением магического инвентаря и подручных предметов». Видимо, для всякой смешной теории настаёт время серьёзной практики.
- Господа, настоятельно предлагаю переговоры.
Изящная чашечка кофейного колониального сервиза, некогда привезённая из-за восточного океана почтенным отцом семейства Бонфуа, просвистела мимо сына, которому ничего не оставалось, кроме как отпустить шарф и поймать фамильную ценность. Франсис заглянул внутрь. Кофейная гуща разметалась по стенкам — контуры замысловатого узора перетекали друг в друга, змеясь и неуловимо изменяясь.
- Кхм. Должно быть, ваша, — Франсис передал чашку шарфу, шарф — Ёхану. Путы ослабли. ─ Позвольте все-таки уточнить, где конкретно сейчас находится Гилберт?
- На своем привычном месте, поверьте.
- Охотно. ─ Присев на диван, Франсис стер кружевной салфеткой выступившую на ладони кровь. ─ И всё же, какой конфликт заставил вас скрестить с ним шпаги, или что вы там скрещивали?
- Ничего личного. Я просто возвращал долг. Прошлой зимой у одного человека возникли к нему серьезные претензии.
Артур хмыкнул. Кем был отец этого странного циркача и что за жизнь он вёл, если сыну приходится расплачиваться таким образом?
- Прошлой зимой? ─ Франсис задумчиво поскреб подбородок. ─ Позвольте усомниться, ведь не далее как месяц назад Гилберт приезжал в гости и мы отменно покутили, как раз перед тем, как он исчез…Ох.
- Что ж, — обрывая напряжённую паузу, он воткнул спицу в израненный континент. — Чёрный замок, значит. Ёхан, вы не сотворите портал?
- Не сотворю.
Маг поставил чашку на столик и подошёл к глобусу.
- Портал — быстро, но заметно. К тому же не так давно, возвращая очередной долг, я лишился прав на открытие межгосударственных порталов.
Артур нахмурился. Кем бы ни был его странный должник, он явно что-то скрывал. И, вероятно, изменчивое лицо было не столько проблемой, сколько маскировкой.
- А как же тот портал, что перенёс вас сюда?
- Он был сотворён много лет назад вашим дедом. Я здесь ни при чём.
- И что вы предлагаете?
Франсис подошёл к глобусу, встав между магами. Кажется, он был раздосадован и разочарован: зачем вообще нужна эта мудрёная магия, если придётся трястись в карете по местности, пересечённой дремучими лесами, ущельями и бандитами? К тому же, сохраняя инкогнито, без слуг, удобств и трёх сундуков сменного белья.
- Я… Позвольте, — не дожидаясь ответа, Ёхан выдернул шпильку из хитроумной причёски Бонфуа и воткнул аккурат туда, где находился верхнее-нижний город. — Мы ведь здесь, так? Недалеко. У вас тут всё ближе, чем вы думаете. Полагаю, за ночь управимся.
- Как?
- По воздуху, конечно же.
И настала ночь. И они полетели. И юные звёзды глядели им вслед.
Артур, конечно же, мчался на кабане. Арчибальд всё так же — в книге, подмышкой у подопечного. Франсис, после заката вновь обернувшийся гаргойлем, со свистом рассекал каменными крыльями прохладный ночной воздух. Состязание в скорости и ловкости не прекращалось ни на минуту. Ёхан летел, лёжа на спине, задумчиво глядя в чёрное небо, послушный шарф грёб на запад и немного на север. Казалось, колдун никуда не торопился, но каким-то образом то и дело оказывался впереди прочих. И Артур, и Франсис, время от времени пролетавшие над ним, могли поклясться, что Ёхан спал. Его неуловимо изменяющиеся черты будто замерли и сквозь них проступало нормальное человеческое лицо.
- Знаешь, Артюр, кажется, где-то я его уже видел. Откуда он?
Маг поёжился. Плотная мантия защищала от холода высоты не так хорошо, как каменная шкура — размениваться на разговоры не хотелось.
- Из цирка.
- Хотел бы я посмотреть на остальную труппу.
- Что-то мне подсказывает, насмотришься ещё.
- Правда, что ли?
- Чашка твоя была.
Дёрнув кабана за клыки, Артур рванул вперёд, оставляя позади своих невольных товарищей по беде.
Компания трижды успела пересечь линию горизонта, прежде чем небо начало подрагивать в предчувствии нового дня. Ёхан перевернулся со спины на живот и теперь внимательно разглядывал проносящиеся под ними окрестности. Горы, хоть и не высокие, но извилистые, были сплошь и рядом утыканы лесом, но и тот не мог скрыть громаду замка, плоско черневшего на макушке одной из них. От замка их отделяло несколько десятков километров, от рассвета — час.
- Опаздываем.
- Ещё бы, — не замедлил согласиться с Ёханом Артур, продрогший до костей, что пагубно сказалось на его природной ворчливости. — А всё потому, что кое-кто собирается в поход, как на бал.
- Артюр, если человек не хочет, как ты, ходить в мешке, в этом нет ничего дурного. Не могу же я, в самом деле, явиться перед своим обидчиком в лохмотьях.
- Если нас схватят в лесу, ты явишься перед своим обидчиком в переломах. Гарантирую.
- Артюр, вассалы Гилберта весьма дисциплинированы и…
- И не будут вмешиваться, пока я буду ломать тебе кость за костью.
- Через полчаса снижаемся.
Ёхан, ещё к концу минувшего дня начавший воспринимать перепалки Франсиса и Артура как неизбежный шум окружающей среды, приспособился вставлять собственные реплики так, чтобы быть услышанным обеими сторонами.
- Если я верно помню, там неподалёку проходит старая дорога.
- Что-то никакой дороги не видать, — усомнился Артур, глянув в том направлении, куда указывал Ёхан.
- Она под обвалом. Потому и старая. Забросили.
Артур уже готов был в который раз выразить свои чувства по отношению к участникам похода, излишне щепетильным в вопросах внешнего вида, однако Франсис перебил на полуслове.
- Плохие новости. Снижаемся сейчас.
Дело, и впрямь, было плохо. Каменные крылья гаргойля с каждым взмахом становились всё более прозрачными.
- Рановато ты сегодня.
- Черт бы побрал часовые пояса!
Однако вновь обстоятельства не дали Артуру поворчать всласть: крылья гаргойля растворились окончательно и, теряя на лету каменную шелуху, Франсис рухнул вниз.
- Что ж ты маленьким не сдох, — выругался сквозь зубы маг и, накренив кабана, помчался догонять Франсиса.
Ёхан мягко планировал вниз и внутренне удивлялся тому, как два человека и чучело кабана могут выбить из земли такое внушительное облако пыли и сваляться в такую кучу, что не сразу определишь, где чьи ноги, а у кого и вовсе копыта.
- И кто тебя просил, — скатившись с кабана и откашлявшись, проворчал Франсис. — Свалился бы в озеро. Искупался.
- Какое ещё озеро? — Артур потирал ушибленную голову. — Не было тут…
- Волшебное озеро, — перебил Ёхан, мягко сошедший с воздуха на землю. — С высоты его не видно. К нему ведёт случайная тропа. Если оно захочет.
- А неколдуй оно, часом, не лечит?
- Оно случайно волшебное. — По голосу Ёхана трудно было сказать, шутит он или же серьёзен. — Как правило, в него лезут от отчаяния. И оно помогает. Или не помогает.
- Предлагаю проверить на винососе. — Артур вытащил из-под кабана книгу. — Арчи, ты там живой?
Соскользнув со страниц, на траву плюхнулся фей. Изрядно помятый, но целый.
- Затрудняюсь ответить.
Артур нахмурился. Фей совершенно точно помялся не от скоропостижного приземления. Будь всё так, разговаривал бы он другими словами. Расправив крылья, Арчибальд вспорхнул, чтобы оглядеться.
- О, а вот и случайное озеро подоспело. Ёхан, вы и ему задол… кхм, — фей осёкся под пристальным взглядом колдуна и притворился кашляющим. Весьма неловко, так как и Франсис, и Артур удивлённо уставились на иноземца.
- Как я уже говорил, было у меня здесь дело. — пространно ответил Ёхан. Зашуршали кусты за спиной. Колдун обернулся. — А вот, кстати, и дело.
Как по команде, прочие оглянулись.
- Ёхан, оно из вашей труппы? — природное любопытство Франсиса в который раз взяло верх над здравым смыслом. Вышедший из чащи огромный белый волк обернулся в его сторону и недобро прищурил налившиеся кровью глаза.
- Какой труппы?
- Ну, цирковой. Артюр говорил, вы из цирка.
- Нет. — Ёхан усмехнулся. — Оно из другого балагана.
Волк передёрнул ушами и неспешно направился к колдуну.
- Занятно. Не рассвело еще, вроде. — Ёхан шагнул вперёд, обошёл Артура и Франсиса. Ладони шарфа жёстко и предостерегающе хлестали воздух. Волк выжидающе замер.
- Однажды я уже пощадил тебя. Второго раза не будет.
Из звериного горла вырвался клокочущий хрип. Как если бы когда-то давно волк умел говорить, но со временем позабыл искусство речи. Однако зверь не стал нападать. Вновь передёрнув ушами, лишь рыкнул. И в этом как будто можно было узнать раздражение и разочарование.
Вновь затрещал обступивший берега озера густой кустарник, нехотя выпуская из колючих объятий небольшой отряд, во главе которого был высокий светловолосый рыцарь.
- Озеро перестаёт быть случайным, — тихо хмыкнул Ёхан.
- Князь Иван, у меня в плену ваша сестра, — не тратя время на приветственные речи, начал рыцарь. — Если не хотите, чтобы ей причинили вред, снимите шарф.
URL записиАвторы: Das!Борщ [идея, сеттинг и иллюстрации: Das_diz, сюжет и изложение: Mahonsky и Johnny Muffin ]
Персонажи: Артур Кёркленд, Франсис Бонфуа, Арчибальд.
Жанр: фентези!АУ, самоирония, приключения,
Рейтинг: pg-13
Саммари: Как известно, время легенд и великих свершений, небывалых квестов и сказочных приключений сходит на нет, едва мир покидает магия. Но у Артура Кёркленда всё не как у людей.
Глава вторая. Маг, гаргулья и боевой шарф.
Глава вторая
Маг, гаргулья и боевой шарф
Маг, гаргулья и боевой шарф
Всякая случайность происходит из предварительных намерений сторонних сил и одушевлённых предметов, существование которых скрыто от объекта случайных событий.
- конспект Артура Кёркленда по теории магических вероятностей.
Шэршэ ля фам.
- жизненная философия Франсиса Бонфуа.
- конспект Артура Кёркленда по теории магических вероятностей.
Шэршэ ля фам.
- жизненная философия Франсиса Бонфуа.
- Ну, наконец-то. Долг платежом кра… — вышедший из сумрака господин запнулся поперёк народной мудрости и огляделся по сторонам. — Где ж этот старый хрыч?
- Дед умер. — Артур, спохватившись, что едва ли не впервые в жизни дал конкретный исчерпывающий ответ, тут же поправился. — Наверное.
- А. Ну, тогда я пошёл, — господин развернулся, да так круто, что кисти шарфа, плотным узлом свалявшегося вокруг шеи, хлестнули мага по лицу. Загадочный незнакомец уже ступил было одной ногой в черноту, из которой явился, как вдруг…
- Стоять! ─ Артур щёлкнул пальцами.
Чучело кабана, метнувшись, загородило собой проход. Артур неловко прочистил горло и сделал вид, будто так и было задумано: прежде юный маг закрывал порталы лучше всех на курсе. И не подручными предметами.
- Занятно, — задумчиво пробормотал потусторонний тип, глядя в стеклянные глаза кабана, — а не тот ли это…
Артур по примеру чучела бросился вперёд. Под ногами захрустела каменная пыль.
- Эй вы, в шарфе! Я не знаю, чем вы обязаны моему деду, но я его внук. Поможете мне — расплатитесь с ним.
- Годится, — теперь таинственный должник смотрел уже в глаза Артуру. Сверху вниз. Весьма сверху. Последний чувствовал себя неуютно, ибо черты лица незнакомца беспрерывно и неуловимо менялись, отчего казалось, будто на тебя глядит пустота. — Чем я могу помочь?
- Он, — маг кивнул в сторону Франсиса. — Оживите его.
- Не годится, — кажется, спаситель и сам был раздосадован тем, что возможность вернуть долг обломилась. — Он не вы.
- В зелье, которое выпил гаргойль, есть капля его крови. — Арчибальд, решив, что ни положение, ни Франсиса обделённый вежливостью подопечный не спасёт, выпорхнул из-за спины Артура. Дедов должник обернулся на фея.
- Занятно, — казалось, в большей степени его заинтересовали не слова, но состояние здоровья Арчибальда.
- Так что, — продолжил тот, — они родственники. Чисто технически. Посмертно. Кроме того, этот джентльмен весьма богат и отнюдь не жаден. В случае успеха он не поскупится на вознаграждение.
Возникла напряжённая пауза. Артур судорожно сжимал кулаки. Странный субъект задумчиво прищёлкивал языком. Арчибальд шмыгал носом, пожелтевшие крылья коптили. Кабан попахивал нафталином. И только виновник спонтанно образовавшегося консилиума ничего не предпринимал. Впрочем, у него имелись на то объективные причины.
- То есть сначала вы его покрошили, а теперь желаете оживить? — наконец-то оборвал тишину незнакомец. Казалось, всё это время он думал не над тем, как поступить, а над тем, как сформулировать фразу: сухой рычащий акцент с внезапными и мягкими, как комочки в манной каше, нотками, проявлявшийся тем сильнее, чем длиннее было предложение, выдавал иностранца.
- Да.
- Чтобы снова покрошить?
-Да. То есть нет. То есть да, но как-нибудь потом.
- Ясно.
Даже неуловимая изменчивость лица не могла скрыть того, что господину в шарфе ни черта не ясно. Однако он не стал тратить время на выявление конфликта, ставшего причиной столь непростых взаимоотношений, а принялся за дело: опустившись на колени перед окаменевшим созданием — всё же человеком, если пренебречь рогами, копытами и костистыми отростками — приложил ладонь к белой мраморной коже лба и зашептал что-то неразборчивое на тарабарском языке. Из-под пальцев как будто исходило синеватое свечение, тут же растворявшееся в тёмном ночном воздухе, отчего очертания лица Франсиса казались такими же призрачно обманчивыми, как и у самого мага. Свободной правой рукой тот начертал над грудной клеткой гаргойля символ, похожий на латинский игрек, окунул пальцы в мерцание, исходящее от буквы, что-то отодвинул и вытянул наружу серебристые волокна и сгустки.
- Некропсис. Секцис…Пост мортем.
С замиранием сердца наблюдал Артур за творящейся пред его взором магией, что в их глубоко гуманистическом просвещённом королевстве была под строжайшим запретом. Со страстным интересом учёного он запоминал, как огромная рука с неровно остриженными ногтями сжимает и разжимает светящийся серебристый комочек, от которого ниспадают вниз в грудную клетку Франсиса длинные волокна. С отвращением цивилизованного человека юный чародей отвёл взгляд, когда варвар оторвал что-то, вероятно, бывшее ненужным, и сунул в карман долгополого пальто. Хорошо, не съел.
Но вот оставшиеся нити и сгустки вернулись туда, откуда были изъяты. Маг стёр ладонью мерцающий знак и, глубоко вздохнув, посмотрел на Артура.
- Что ж, ― незнакомец отнял руку от головы гаргойля. В состоянии последнего положительной динамики не наблюдалось. ― У меня для вас две новости. Одна плохая, другая хорошая. С которой начинать?
Артур только было заикнулся о хорошей, как господин в шарфе продолжил:
- Начну с плохой. Я не умею воскрешать мёртвых.
Артур почувствовал, как только-только затеплившаяся надежда рассыпается в снежную пыль под шквалом холодного отвлечённого голоса. Он ведь почти поверил, что иностранец сможет помочь. Варварская магия, запрещенные заклинания…Как же так?
- И хорошая новость, ― не размениваясь на трагические паузы, продолжал тем временем колдун, ― ваш друг не умер.
Артур моргнул.
- Но он не дышит.
- Не беда, случается.
Последовал ещё один продолжительный глубокий вздох. Очевидно, варвар, протирая руки шарфом (или же шарф сам, по собственной воле, протирал ему руки?), преодолевал внутри себя языковой барьер. К тому моменту, как руки были протёрты до локтя (а Артур, томясь ожиданием, не единожды успел подумать о том, не следовало ли сделать то же перед процедурой колдовства), незнакомец наконец-то заговорил:
- Дело в том, что заклятие, наложенное на вашего врага, в силу причин, мне неизвестных, дало сбой. Именно поэтому (а также не без вашей помощи) ваш друг разбит и недвижим. Я собрал по частям то, с чем не справились вы, ─ на этом месте Артур нервно хмыкнул, Арчибальд сделал вид, что сморкается, а господин из портала продолжил так, словно читал заученный текст. ─ Что же касается недвижимости, то вам не о чем беспокоиться: на моей родине махинациям с недвижимостью магов обучают с пелёнок. Так что с рассветом ваш враг сделается здоровым и шевелящимся.
- Значит, мы в расчёте?
Арчибальд в изумлении посмотрел на своего подопечного: первый раз на его памяти Артур сказал «спасибо», ведь именно так следовало трактовать слова, выскочившие изо рта чародея будто бы невольно.
- Не благодарите прежде времени, ─ вероятно, в далёких неведомых землях колдуна такой этикет был в порядке вещей. — Моё колдовство спадёт следующей же ночью. Проклятие может снять лишь тот, кто его наложил.
- Что за проклятье?
- Трудно сказать. Куда важнее то, кто именно проклял вашего друга. ― Господин в шарфе доверительно замолчал, Артур почувствовал тревогу. ― Постарайтесь вспомнить. Может, это были вы?
- Я бы рад. Но три недели назад меня одолел неколдуй.
- Три недели назад. Занятно.
- Именно. Редкий, тяжёлый случай.
- К чёрту случай. А когда прокляли вашего врага?
- Без недели месяц как.
- Занятно, ─ иностранец задумчиво склонил голову, шарф услужливо поскреб ему подбородок.
- Ничего занятного. У него врагов хватает.
- А у вас?
В смешанных чувствах Артур посмотрел в сторону гаргойля.
- У меня нет друзей. Этого достаточно.
- Вот оно что. Видите ли, три недели назад у меня тоже начались неприятности. Мне кажется, враг у нас общий. Вероятно, мне придётся задержаться.
Сказав так, господин, имеющий неприятности с лицом (именно так решил для себя Артур), сел и принялся ждать рассвет. Из-под задравшегося пальто ослепительно сверкнули белые голые ноги, наспех обутые в расшнурованные сапоги.
- Позвольте полюбопытствовать, ― у Артура дёрнулась щека. Освободив пространство речи под едкую паузу, он хотел уже спросить, является ли подобное обмундирование, вернее, его недостаток, нормальным в тех местах, откуда прибыл колдун, как тот, хлопнув по шарфу, молниеносно сделался одетым: костюм был хорош и стоил дороже, чем всё артурово наследство с подвалом вместе взятые.
- Позвольте полюбопытствовать, — Артур был непотопляем, — как вас зовут?
Где-то за спиной усмехнулся Арчибальд, довольный стремительно прогрессирующими социальными навыками своего подопечного. Колдун вперил взгляд во мрак ночи, очевидно, высматривая там вымышленное имя по вкусу. Но то ли мрак оказался бессловесным, то ли не нашлось в нём ничего путного — лишь хмыкнул и почесал нос. Расплывчатые очертания лица пошли волнами.
- Допустим, Ёхан Шнапс.
- Допустим, из страны крестобрюхих?
- Допустим, псевдоним. Сценический. Покойный батюшка вёл семейное дело.
- Дело?
- Что-то вроде цирка.
Артур не посчитал нужным удержаться от презрительной усмешки.
- Использовать магию на потеху толпе?
- На потеху? Почему же сразу — на потеху?
- Так цирк ведь.
- Ну. Наш цирк был не очень весёлым.
Артур решил, будто Ёхан чего-то не договаривает, но виду не подал.
- В таком случае неудивительно, что вам приходится раздавать отцовские долги. Кстати, я Артур Кёркленд, достойный внук своего гениального деда, — гордо расправив хоть и старую, но добротную мантию, Артур церемонно сел и пренебрежительно махнул в сторону хранителя. — А этот старый чёрт с крыльями — Арчибальд. Фея, находится у меня в услужении.
Сидя верхом на книге, подлетел упомянутый слуга и, зависнув в воздухе между Артуром и Ёханом, выудил из кармана миниатюрную трубочку, которую немедля начал набивать курительной пыльцой. Если судить по цвету, её назначение было антипростудным. (Как известно, феи много курят и не всегда табак.)
- Во-первых, «фея» здесь ты, притом недоученная, а я дух-хранитель, — пара коротких свистящих вдохов, и трубочка задымилась. — Во-вторых, не я нахожусь в услужении, а ты — у меня на попечении, — на этом месте Арчибальд наставительно выдохнул в лицо Артуру облако серебристого дыма. — В-третьих, я ещё хоть куда. В-четвёртых, ты забыл представить Франсиса. И, соответственно, в-пятых, ничего, что вы расселись прямо на крыльях нашего каменного гостя? Я, конечно, не скульптор, но если при вочеловечивании у статуи чего-нибудь отломается, думаю, потом нашему памятнику свободной любви будет кой-чего не хватать.
Артур спешно подобрал подол мантии и с некоторой брезгливостью отступил в сторону. Проследив за перемещениями подопечного, Арчибальд выдохнул дымовую завесу аккурат в тот момент, когда маг раскрыл рот, чтобы выразить мнение о перечисленных пяти пунктах. Он даже хотел прибавить пару слов о пользе курения, но…
- А кабана как зовут?
Ёхан, не проявивший особого интереса к внутрисемейной перепалке и отмахнувшийся от потенциальной угрозы оттоптать пациенту что-нибудь важное, вернулся к пристальному созерцанию стеклянных глаз чучела. Впервые в жизни Артур почувствовал, каково это: не знать, что ответить.
- Э… Не знаю. Кабан. Питер.
- Вот оно что.
Время текло к рассвету медленно, но незаметно. Артур боролся со сном. Арчибальд менял порошки в трубке. Ёхан время от времени осторожно простукивал гаргойля, проверяя надёжность стыков и прочность камня. Тускли звёзды, светлело небо, вперемешку с туманом беззвучно шла вода по руслу реки. Где-то далеко на востоке уже копошилась заря. Франсис по-прежнему лежал спокойно, с каменным выражением лица, и, к сожалению всех собравшихся, это не было фигурой речи.
Постепенно пробуждался город, и верхний, и нижний. Над головами шагали, цокали копытами, гремели колёсами. Франсис лежал. Утро кренилось к полудню. Собравшиеся под мостом пребывали в глубоком замешательстве.
- Кхм, — подвёл итог безмолвному консилиуму Артур.
- М-да, — не смог не согласиться Арчибальд, выворачивающий наизнанку последний кисет с курительной пыльцой.
- Занятно, — пробормотал Ёхан, и на безликом лице как будто промелькнуло некоторое подобие чувства вины.
- С другой стороны, он и прежде жаворонком не был, — Артур повел плечами.
- Прежде он и статуей не был. — Арчибальд поскреб подбородок. — Колдун заморский, ты что натворил? В саду его теперь ставить, что ли?
- Думаю, ему нужно напутствие, — пожалуй, словам Ёхана можно было бы поверить, когда б к уверенности не примешивалась импровизация.
- И какое же? Плодитесь и размножайтесь? — юный маг нервно хмыкнул. Всякий раз, исполнившись чувств, он смущался и выдавал какое-нибудь из дедушкиных изречений. Иногда наобум.
- Я бы сказал: крошитесь и просыпайтесь.
Арчибальд, имевший характер азартный и безудержный, уже готов был предложить ещё парочку вариантов, но…
- Цыц! — Ёхан кивнул в сторону Франсиса: камень на шее лопнул, словно скорлупа и трещина, ведомая легким ритмом, поползла вверх и стала разрастаться в стороны. Раз-раз, раз-раз, раз-раз... цок-цок.
- Это же…
С левой стороны моста, прорываясь сквозь сутолоку дорожных звуков, становясь всё явственнее, доносился перестук каблучков. Не было ни сверху, ни снизу такого человека, который бы не знал, что ровно в половину первого дочь начальника городской стражи, недоступная прелестница, повсюду сопровождаемая сердитым братом, идёт по мосту из нижнего города в верхний, чтобы принести папе свежих булочек к обеду. Милая семейная традиция, о нерушимость которой разбилось вдребезги не одно пылкое сердце. Вот и сейчас, чем ближе подходила нежная Эрика, тем, тоньше становились каменные покровы на теле Франсиса. Вот её ножка ступает прямо над ними — лопается камень, сковывавший сердце благородного дворянина.
Процесс вочеловечивания был столь стремителен, что ни фей, ни оба колдуна и глазом моргнуть не успели, а Франсис уже карабкался вверх, к перилам моста, смахивая попутно остатки каменной скорлупы.
- Господин Ёхан, — брови Артура странно подёргивались, уши стремительно краснели. — Просто убейте его. И мы в расчёте.
Но колдун как будто вовсе не слышал отчаянной мольбы. Он разглядывал ожившего.
- Занятно. Стойте, пожалуйста.
Кисти шарфа вспорхнули ввысь, ухватили дворянина за голые щиколотки и рванули вниз. Тот рухнул на доски так изящно, будто подобная сцена повторялась в его жизни из утра в утро вот уже не первый год.
- Мы незнакомы. Меня зовут Ёхан, и вы должны мне денег.
Нечто угрожающее крылось в непроходимой вежливости, с которой изъяснялся обладатель рукастого шарфа. Однако Франсису как будто полегчало: изумлённо проморгавшись, он огляделся по сторонам.
- Мне нужно догнать Эрику…
- Сначала вы мне скажете, кто вас проклял, а потом можете бежать за той дамой и умирать со стрелой в голове, хорошо?
- Представить не могу, кто этот злодей, — поднявшись ещё более изящно, чем упал, недавний гаргойль принялся придирчиво изучать лохмотья, в которые превратилась одежда: подтянул, подвязал, оторвал — и вот уже под мостом стоит не оборванец, но знатный франт в карнавальном костюме бродяги. — Если вам, месье, позарез нужно кого-нибудь арестовать, берите его. — Франсис махнул в сторону Артура. — Он меня почти что убил.
Почти что убийца лишь скрипел зубами. В скрипе этом тесно переплелись негодование, отчаяние и злость: разве можно признаться своему лучшему врагу в том, что пожертвовал неприкосновенным запасом своего наследства, чтобы спасти его? Разве можно рассказать заклятому другу о том, что едва не убил его по неосторожности, а не по расчёту? Впрочем, душевные метания Артура остались незамеченными, беседа шла своим чередом.
- Я не из полиции, у меня здесь личный интерес.
- О! И как же зовут ваш интерес? ─ оживился рыцарь любви. ─ Я вам с радостью помогу.
- Поможете. Если вспомните, кто вас проклял.
Глаза Франсиса, полыхнувшие было любопытством, наполнились скукой. По его горячему убеждению, жизнь, особенно в первой половине дня (до пяти часов вечера), должна быть наполнена исключительно приятными и красивыми вещами. Решать проблемы в первой половине дня — противоестественно (равно как и во второй, ведь в это время суток их должно создавать). Однако было очевидно, что господин, назвавшийся Ёханом, так просто не отстанет.
- Это потребует времени: мне нужно подумать о каждой даме, которую я люблю.
- Должно быть, у вас большое сердце.
- И короткая память, ─ добавил Артур, несколько задетый тем, что не принимает участия в беседе взрослых людей.
- Артюр, память не самый важный орган в теле мужчины, в твоём возрасте пора бы знать, — ловко парировал Франсис и тут же, не менее ловко избегая словесной баталии, обратился к Ёхану. — Вы, кажется, упоминали о деньгах. Сколько я вам должен?
- Я ещё не решил.
- Просто чудно, — радость Франсиса была искренней. Столь же искренним было непонимание прочих собравшихся. — Хотя бы с этим мне не придётся возиться прямо сейчас.
- Прямо сейчас, джентльмены, — церемонно и наставительно начал Арчибальд, ─ я обращаю ваше внимание на то, что перечислять имена врагов следует не под мостом, но в уютной гостиной, предварительно уволив, либо убив всех слуг в доме.
- Иными словами, — Артур изумлённо вздернул бровь, — ты готов отдать жизнь за моё гостеприимство?
- Иными словами, мой непрозорливый друг, он приглашает нас ко мне, ведь у тебя нет уютной гостиной.
- У тебя везде уютно, где есть голая женщина.
- Уютно — там, где она может появиться. Добровольно.
- Что-то не припомню, чтобы тебя приводили на аркане.
- Мой целомудренный друг, кажется, тайна твоей невинности разгадана: ты не в состоянии отличить голую женщину от лучшего друга…
Перепалка всё длилась и длилась. За это время Арчибальд где-то разжился курительной пыльцой, а Ёхан затворил портал, после чего вся компания (под аккомпанемент перебранки), не привлекая внимания горожан, отправилась вверх по мосту. Впереди шёл, разумеется, Франсис, потому как лишь он знал дорогу к собственному дому. Артур шествовал почти что вровень и, памятуя о том, что всякий раз забывает о месте жительства Франсиса, как о дурном сне, старался не ускорять шаг, что было весьма затруднительно ввиду разгорячённого спора. Третьим следовал Ёхан. Он то молчал, то бормотал что-то в шарф. Чуть поодаль парил на книге Арчибальд, разрывающийся между желанием поболтать и всё-таки подслушать, о чём именно бубнит колдун. Завершало шествие чучело кабана, покорное, словно сдавшийся врагу корабль на буксире. Видит бог, из всей честной компании кабан выглядел наиболее естественно.
- Вот же она! Прелестница…
- Номер сто двадцать пять.
Гостиная и впрямь была уютной. Старинные кресла поскрипывали, но добротно держали вес любого посетителя и, казалось, нет такого человека, которому бы было неудобно в них присесть. Софа зарождала в каждом, даже самом унылом скептике желание раскинуться с бокалом вина или томатного сока (ведь и скептики, случается, бывают трезвенниками). Драпировки на стенах, пара старинных канделябров с огарками свечей, тонкий, но мягкий ковёр, скрадывающий звук шагов ─ казалось, хозяин старается поддерживать здесь ощущение организованной небрежности и чистоплотной неубранности. Гостиная была в полном распоряжении собравшихся: Франсис выплатил слугам внеочередное жалование и, распорядившись подать гостям поздний завтрак, плавно переходящий в лёгкий обед, велел отправиться к ратуше и устроить там забастовку в знак протеста против надругательства над красотой, которое происходило всякий раз, когда жители нижнего города принаряжались в модных салонах верхнего города.
День был в самом разгаре, хозяин дома, всё это время трепетно перебиравший сокровища своих любовных переписок, победоносно взмахнул маленьким конвертом. Едва ощутимо пахнуло запахом лёгких игристых вин и невесомым южным ветром. Артур глянул на Франсиса тем же скучающим взглядом, каким прежде бороздил просторы глобуса, истыканного шпильками в тех местах, где, предположительно, проживали наиболее вероятные враги. Глобус сделался похожим на ежа.
- Да нет же, теперь-то я вспомнил. — В порыве уверенности Франсис смахнул с земного шара все колючки. — Сладкоголосая прелестница Веве Варгас: рыжие кудряшки, а глазки-глазки… нет, глазки не помню, не разглядел. Помнишь, нет? Жуткий скандал был, ну же! Прошлым летом она вместе с женихом гостила здесь у своего дедушки. Припоминаешь? Ты мне ещё дал кое-какой порошок, а потом вдруг выяснилось, что прелестница на самом деле прелестник, Венециано, и что её, то есть его, хотели обманным образом спихнуть замуж. Бедный мальчик.
- Венециано?
- Да нет же, Людвиг, жених, — Франсис хлопнул конвертом о стол, — говорят, с тех пор он сторонится девиц. Такая травма. Загубленная юность. А всё твой порошок.
- А всё твои длинные руки.
- Постойте. — Ёхан, которому с непривычки непросто было переключаться с верхнегородского диалекта Франсиса на нижегородский Артура, заговорил на их смеси, так что теперь с трудом внимали оба спорщика. — Не тот ли это самый Людвиг, старший брат которого был феодалом чёрного замка?
- Почему же был? И сейчас есть, теоретически. Старшего зовут Гилберт, он мой закадычный друг. Он недавно исчез.
- Не без моей помощи.
- Что ты сказал?!
Письма взлетели в воздух. Франсис вскочил на ноги и схватился за лежавший под рукой нож для конвертов, вознамерившись тут же наделать в новообразовавшемся враге дырок, но замешкался на секунду: обеспокоившись не то перспективой чистить диваны от крови, не то идеями гуманизма, не то утратой единственного источника информации о состоянии друга. Шарф Ёхана, не обременённый душевными метаниями то ли ввиду отстутствия души, то ли ─ её, души, черствости, схватился за Франсиса, сжав того поперек тела так, что затрещали рёбра. Благородный юноша вцепился свободной рукой в агрессивную ткань, перехватил нож и приставил к шарфу, решив, видимо, проткнуть его вместе со своим животом. Мутное лицо мага оставалось спокойным, словно такой поворот событий был для него делом будничным.
Артуру вдруг вспомнилось, как однажды в Колдулище, ещё в первом семестре, им читали курс со смешным названием «Культура общения в ситуации рукопашного боя с применением магического инвентаря и подручных предметов». Видимо, для всякой смешной теории настаёт время серьёзной практики.
- Господа, настоятельно предлагаю переговоры.
Изящная чашечка кофейного колониального сервиза, некогда привезённая из-за восточного океана почтенным отцом семейства Бонфуа, просвистела мимо сына, которому ничего не оставалось, кроме как отпустить шарф и поймать фамильную ценность. Франсис заглянул внутрь. Кофейная гуща разметалась по стенкам — контуры замысловатого узора перетекали друг в друга, змеясь и неуловимо изменяясь.
- Кхм. Должно быть, ваша, — Франсис передал чашку шарфу, шарф — Ёхану. Путы ослабли. ─ Позвольте все-таки уточнить, где конкретно сейчас находится Гилберт?
- На своем привычном месте, поверьте.
- Охотно. ─ Присев на диван, Франсис стер кружевной салфеткой выступившую на ладони кровь. ─ И всё же, какой конфликт заставил вас скрестить с ним шпаги, или что вы там скрещивали?
- Ничего личного. Я просто возвращал долг. Прошлой зимой у одного человека возникли к нему серьезные претензии.
Артур хмыкнул. Кем был отец этого странного циркача и что за жизнь он вёл, если сыну приходится расплачиваться таким образом?
- Прошлой зимой? ─ Франсис задумчиво поскреб подбородок. ─ Позвольте усомниться, ведь не далее как месяц назад Гилберт приезжал в гости и мы отменно покутили, как раз перед тем, как он исчез…Ох.
- Что ж, — обрывая напряжённую паузу, он воткнул спицу в израненный континент. — Чёрный замок, значит. Ёхан, вы не сотворите портал?
- Не сотворю.
Маг поставил чашку на столик и подошёл к глобусу.
- Портал — быстро, но заметно. К тому же не так давно, возвращая очередной долг, я лишился прав на открытие межгосударственных порталов.
Артур нахмурился. Кем бы ни был его странный должник, он явно что-то скрывал. И, вероятно, изменчивое лицо было не столько проблемой, сколько маскировкой.
- А как же тот портал, что перенёс вас сюда?
- Он был сотворён много лет назад вашим дедом. Я здесь ни при чём.
- И что вы предлагаете?
Франсис подошёл к глобусу, встав между магами. Кажется, он был раздосадован и разочарован: зачем вообще нужна эта мудрёная магия, если придётся трястись в карете по местности, пересечённой дремучими лесами, ущельями и бандитами? К тому же, сохраняя инкогнито, без слуг, удобств и трёх сундуков сменного белья.
- Я… Позвольте, — не дожидаясь ответа, Ёхан выдернул шпильку из хитроумной причёски Бонфуа и воткнул аккурат туда, где находился верхнее-нижний город. — Мы ведь здесь, так? Недалеко. У вас тут всё ближе, чем вы думаете. Полагаю, за ночь управимся.
- Как?
- По воздуху, конечно же.
И настала ночь. И они полетели. И юные звёзды глядели им вслед.
Артур, конечно же, мчался на кабане. Арчибальд всё так же — в книге, подмышкой у подопечного. Франсис, после заката вновь обернувшийся гаргойлем, со свистом рассекал каменными крыльями прохладный ночной воздух. Состязание в скорости и ловкости не прекращалось ни на минуту. Ёхан летел, лёжа на спине, задумчиво глядя в чёрное небо, послушный шарф грёб на запад и немного на север. Казалось, колдун никуда не торопился, но каким-то образом то и дело оказывался впереди прочих. И Артур, и Франсис, время от времени пролетавшие над ним, могли поклясться, что Ёхан спал. Его неуловимо изменяющиеся черты будто замерли и сквозь них проступало нормальное человеческое лицо.
- Знаешь, Артюр, кажется, где-то я его уже видел. Откуда он?
Маг поёжился. Плотная мантия защищала от холода высоты не так хорошо, как каменная шкура — размениваться на разговоры не хотелось.
- Из цирка.
- Хотел бы я посмотреть на остальную труппу.
- Что-то мне подсказывает, насмотришься ещё.
- Правда, что ли?
- Чашка твоя была.
Дёрнув кабана за клыки, Артур рванул вперёд, оставляя позади своих невольных товарищей по беде.
Компания трижды успела пересечь линию горизонта, прежде чем небо начало подрагивать в предчувствии нового дня. Ёхан перевернулся со спины на живот и теперь внимательно разглядывал проносящиеся под ними окрестности. Горы, хоть и не высокие, но извилистые, были сплошь и рядом утыканы лесом, но и тот не мог скрыть громаду замка, плоско черневшего на макушке одной из них. От замка их отделяло несколько десятков километров, от рассвета — час.
- Опаздываем.
- Ещё бы, — не замедлил согласиться с Ёханом Артур, продрогший до костей, что пагубно сказалось на его природной ворчливости. — А всё потому, что кое-кто собирается в поход, как на бал.
- Артюр, если человек не хочет, как ты, ходить в мешке, в этом нет ничего дурного. Не могу же я, в самом деле, явиться перед своим обидчиком в лохмотьях.
- Если нас схватят в лесу, ты явишься перед своим обидчиком в переломах. Гарантирую.
- Артюр, вассалы Гилберта весьма дисциплинированы и…
- И не будут вмешиваться, пока я буду ломать тебе кость за костью.
- Через полчаса снижаемся.
Ёхан, ещё к концу минувшего дня начавший воспринимать перепалки Франсиса и Артура как неизбежный шум окружающей среды, приспособился вставлять собственные реплики так, чтобы быть услышанным обеими сторонами.
- Если я верно помню, там неподалёку проходит старая дорога.
- Что-то никакой дороги не видать, — усомнился Артур, глянув в том направлении, куда указывал Ёхан.
- Она под обвалом. Потому и старая. Забросили.
Артур уже готов был в который раз выразить свои чувства по отношению к участникам похода, излишне щепетильным в вопросах внешнего вида, однако Франсис перебил на полуслове.
- Плохие новости. Снижаемся сейчас.
Дело, и впрямь, было плохо. Каменные крылья гаргойля с каждым взмахом становились всё более прозрачными.
- Рановато ты сегодня.
- Черт бы побрал часовые пояса!
Однако вновь обстоятельства не дали Артуру поворчать всласть: крылья гаргойля растворились окончательно и, теряя на лету каменную шелуху, Франсис рухнул вниз.
- Что ж ты маленьким не сдох, — выругался сквозь зубы маг и, накренив кабана, помчался догонять Франсиса.
Ёхан мягко планировал вниз и внутренне удивлялся тому, как два человека и чучело кабана могут выбить из земли такое внушительное облако пыли и сваляться в такую кучу, что не сразу определишь, где чьи ноги, а у кого и вовсе копыта.
- И кто тебя просил, — скатившись с кабана и откашлявшись, проворчал Франсис. — Свалился бы в озеро. Искупался.
- Какое ещё озеро? — Артур потирал ушибленную голову. — Не было тут…
- Волшебное озеро, — перебил Ёхан, мягко сошедший с воздуха на землю. — С высоты его не видно. К нему ведёт случайная тропа. Если оно захочет.
- А неколдуй оно, часом, не лечит?
- Оно случайно волшебное. — По голосу Ёхана трудно было сказать, шутит он или же серьёзен. — Как правило, в него лезут от отчаяния. И оно помогает. Или не помогает.
- Предлагаю проверить на винососе. — Артур вытащил из-под кабана книгу. — Арчи, ты там живой?
Соскользнув со страниц, на траву плюхнулся фей. Изрядно помятый, но целый.
- Затрудняюсь ответить.
Артур нахмурился. Фей совершенно точно помялся не от скоропостижного приземления. Будь всё так, разговаривал бы он другими словами. Расправив крылья, Арчибальд вспорхнул, чтобы оглядеться.
- О, а вот и случайное озеро подоспело. Ёхан, вы и ему задол… кхм, — фей осёкся под пристальным взглядом колдуна и притворился кашляющим. Весьма неловко, так как и Франсис, и Артур удивлённо уставились на иноземца.
- Как я уже говорил, было у меня здесь дело. — пространно ответил Ёхан. Зашуршали кусты за спиной. Колдун обернулся. — А вот, кстати, и дело.
Как по команде, прочие оглянулись.
- Ёхан, оно из вашей труппы? — природное любопытство Франсиса в который раз взяло верх над здравым смыслом. Вышедший из чащи огромный белый волк обернулся в его сторону и недобро прищурил налившиеся кровью глаза.
- Какой труппы?
- Ну, цирковой. Артюр говорил, вы из цирка.
- Нет. — Ёхан усмехнулся. — Оно из другого балагана.
Волк передёрнул ушами и неспешно направился к колдуну.
- Занятно. Не рассвело еще, вроде. — Ёхан шагнул вперёд, обошёл Артура и Франсиса. Ладони шарфа жёстко и предостерегающе хлестали воздух. Волк выжидающе замер.
- Однажды я уже пощадил тебя. Второго раза не будет.
Из звериного горла вырвался клокочущий хрип. Как если бы когда-то давно волк умел говорить, но со временем позабыл искусство речи. Однако зверь не стал нападать. Вновь передёрнув ушами, лишь рыкнул. И в этом как будто можно было узнать раздражение и разочарование.
Вновь затрещал обступивший берега озера густой кустарник, нехотя выпуская из колючих объятий небольшой отряд, во главе которого был высокий светловолосый рыцарь.
- Озеро перестаёт быть случайным, — тихо хмыкнул Ёхан.
- Князь Иван, у меня в плену ваша сестра, — не тратя время на приветственные речи, начал рыцарь. — Если не хотите, чтобы ей причинили вред, снимите шарф.